2/10

[Papa-demon]

Натаниэль/Делайла, инцест.

Совсем небратские чувства к сестре вынудили Рэндона Хоу отправить старшего сына за море.
Когда Натаниэль возвращается, Делайла уже замужем.
Что будет делать Натаниэль, отвечает ли на его чувства Делайла и чем закончится эта история - пусть решает автор.

@темы: Humor, Dragon Age: Origin, Drama, Фанфик, NC-18, Выполненная заявка, Натаниэль Хоу, Post-game, Pre-game, Делайла Хоу, Angst, Fluff

Comments

[говорящая помидорка]

"Без стука не входить"

Романс, флафф, 1300 слов
Ворнинг - инцестуальное влечение, бранные слова, небечено.
AU - Делайла и Натаниэль подростки с не сильно большой разницей в возрасте.



Натаниэль Хоу не был послушным. Скорее, его считали практичным.

Учитель говорит, что для тренировки внимательности надо рисовать по памяти, и молодой Хоу берётся за карандаш. Раз ему это «надо», значит, он будет рисовать. Что-то, что он относительно хорошо знает и что ему нравится.

Крепость рисовать надоедает. Она одинаковая. Хотя до рисования он не замечал, как много в ней неожиданных деталей, ранее ускользавших от его внимания.

Натаниэль рисует стражников. Их рисовать скучно и неинтересно.

Он рисует Делайлу и замирает над листом бумаги. У неё нос с горбинкой? А уголок рта какой? А веко? Ему становится стыдно, что он не может вспомнить лицо сестры.

***
Натаниэль без стука входит в комнату Делайлы. Она плетёт кружево.
– Попозируешь мне?
– Доброе утро, Натаниэль. – кивает головой Делайла – Если ты не будешь отвлекать, садись.

Он не отвлекает. Он смотрит. Он рисует.

У Делайлы тонкая шея, маленькие уши, глаза с длинными ресницами… Но она меняется быстрее, чем он успевает её запечатлеть. Она хмурится – и становится похожа на лисичку, довольно улыбается, распутав нити – и лицо становится похожим на лик Андрасте.

«Надо в следующий раз больше бумаги захватить» – думает Нат.

***

– Попозируешь?
– Натаниэль! Во-первых, добрый день, во-вторых, надо стучаться, в-третьих, если ты не заметил, у меня примерка. Приходи потом!

Делайла стоит на табурете, словно фарфоровая кукла, вокруг неё суетятся модистки, скалывая ткань булавками.

Нат пододвигает ногой пуфик к окну, поближе к свету, вальяжно отмахивается рукой.

– Мне твоя примерка не помешает, скорее наоборот. А «потом» у меня руки будут в таком состоянии, что мне не до рисования будет.
– Но… – Делайла смутилась, – я всё же неодета…
– Успокойся, ты для меня всего лишь модель.
– Но почему-то ты рисуешь только меня, а не других девушек, – невнятно пробормотала Делайла.
– Это всё потому, что стоит мне попросить какую-либо девушку попозировать, её суровый отец сразу заводит разговор о свадьбе. А оно мне надо?

Уходя, он дарит модисткам по портрету. Правда, дам Нат зарисовал достаточно небрежно. Но, во-первых, что они в этом понимают, а во-вторых, они для него были безразличны.
***

– Делайла, я… Ой, извини. – Нат быстро отворачивается. Делайла за его спиной лихорадочно шуршит полотенцем, вытираясь и натягивая на себя рубашку.
– Ведь тебе тысячу раз говорили – надо стучаться! Сколько можно?!
– Извини, я ничего не видел, – лжёт Натаниэль.
– Ну и зачем ты ворвался на ночь глядя и почему ты в охотничьем костюме?
– Наверное, потому что пришёл сообщить, что отец всё-таки берёт меня на ночную охоту. Я хотел спросить – тебе поймать ежа?
Делайла от радости подпрыгивает и обнимает брата.
– Конечно, поймать! Я обожаю ёжиков… Ни пуха, ни пера, братец.

Натаниэль выходит за дверь и приваливается к стене. «А Делайла-то совсем уже выросла.» Он смотрит на свои руки в изумлении.

Обнимать сестру, чувствуя под тонкой рубашкой разгорячённое ванной тело – было так-то странно. Он закрывает глаза и вспоминает в памяти обнажённое тело Дел. Совсем не по-братски.

Нат привёз сестре целых двух ежат. Потом эти твари выросли, дали потомство и терроризировали поварят с кухарками.

***
– Это я?
– Ааа!! – Натаниэль дёргается от неожиданности, черкает грифелем по листу. Слава Создателю, рисунок на планшетке вполне невинный - обнаженная Делайла сидит спиной к зрителю, на мелководье. Он прорисовывал ягодицы под водой и увлекся. Не услышал, как сестра подкралась.

– Не совсем. Просто абстрактная женщина, я над преломлением воды работаю – соврал Нат. – Жаль, испортил…
– Красиво... Мне нравится, как ты рисуешь. А ты мог бы нарисовать меня?
– Да я и так тебя всё время рисую… – сказал Нат и прикусил язык. Хорошо хоть, сестра не так поняла реплику брата.
– Нет, я имею в виду – вот так - без одежды…
– … в окружении десятка ёжиков? – попытался перевести разговор в шутку Нат.
– Да ну тебя. Я серьезно.
– Я тоже. – Он потёр мякишем лист, но безуспешно, слишком глубокая получилась черта, не убрать. – Ты лучше подумай, как ты передо мной раздеваться будешь. Я же парень. Или ты хочешь, что бы я твою голову к какому-нибудь красивому телу пририсовал?
– У меня у самой тело красивое! – возмутилась Делайла, глотая наживку.
– Ну, – добавил скептицизма в голос Нат – это уж позволь мне судить.
– И тем более, ты не парень. Ты мой брат.
– Помню, Дел, помню.

Натаниэль не был уверен, что изучение женской анатомии служит улучшению внимательности, но рисовал регулярно.

***

Отец вошёл без стука, когда он рисовал на ночь по памяти. Точнее, не рисовал, а любовался рисунком. Если быть совсем уж точным, то не любовался, а …активно любовался. В общем, в неподходящий момент отец зашёл. Мог бы и выйти.

Рендон, посмеиваясь, подошёл к сыну.
– И кто же это у нас вызвал такой бурный энтузиазм?
Натаниэль смял рисунок и сжал его в кулаке, пробормотал что-то.
– Показывай, художник. Может, мне интересно на будущую невестку посмотреть.
– Нет, не покажу. Это моё.

Возможно, отцу не следовало перечить и сразу назвать любое вспомнившее женское имя. Может, тогда бы он отстал. Но Рендон Хоу весьма резко реагировал, когда ему говорили «нет». Тем более – в собственном доме.

Мужчина перехватил руку подростка и вытащил бумагу из его пальцев. Развернул.
– Что. Это. Такое. – Тихий и спокойный голос отца звучал настолько жутко, что Натаниэль вжался в спинку кровати.

– Это не то, что ты думаешь…
– Правда? А что я по твоему, должен думать, когда застаю сына дрочащего на это? – Рендон с отвращением отбросил бумагу в сторону. Стал вытаскивать из конторки ящики с принадлежностями для рисования, выбрасывая содержимое на пол. Нат довольно спокойно реагировал на обыск, все «особые» рисунки он хранил в тайнике. Но когда отец безошибочно подошёл к камину и не глядя вытащил кирпич, не выдержал и крикнул «Нет!!!»

– Идиот! Я в этой комнате вырос. Неужели ты думаешь, что тут еще остались какие-то секреты? – Рендон презрительно скривился и вытащил тубус. Вытряхнул его на ковёр, поворошил носком сапога рассыпавшиеся листы. Делайла с чуть раздвинутыми ногами, Делайла, гладящая свои груди, Делайла, лижущая мужской живот.. там много чего было. У Ната и память и фантазия была хорошая.

Нат сидел красный, как рак. Он никогда не слышал, чтобы отец так грязно ругался. И он не думал, что эти рисунки кто-нибудь увидит.
– Мразь! Ты это делал с сестрой?
– Я ничего не делал! – запротестовал Натаниэль – это просто рисунки!
– Просто рисунки??? Ты думаешь, я тебе поверю? Что ЭТО «просто» рисунки? – отец сгрёб несколько листов и швырнул ему в лицо. Вот тут отец был совсем не прав – конкретно это было составным изображением, непристойные фрагменты Нат скопировал с найденных в отцовской библиотеке гравюр, просто придал сходство женщины с Делайлой. Натаниэль попробовал это объяснить, но получил кулаком в челюсть.

– Собирайся. Завтра утром ты покинешь Амарантайн. Больше ноги твоей в эрлинге не будет, покуда я жив!

***
– Ух, какая цыпочка! – восхитился Андерс и сунул под нос Натаниэлю и Амеллу очередной гравюрный оттиск с изображением обнаженной девушки. Нат отмахнулся, фамильярность Андерса иногда раздражала.
– Ухты, какие ёжики! – восхитился Амелл.
– Ёжики?

Нат выхватил листок. Да, это уменьшенная копия его рисунка. Но откуда? Он перевернул бумагу, ничего не понимая.

– Андерс, а где ты это купил?
– Я же говорю, сладкая цыпочка? У меня еще несколько есть, показать? – Маг вытащил из котомки еще несколько знакомых гравюр.
– Я спросил, где ты это купил?
– Да здесь, в предместьях, пойдем с хозяйкой познакомлю!

***
Он хотел незаметно подойти со спины, как в прошлом, но сюрприза не получилось.

– Делайла?
– Натаниэль? Неужели это ты?! Я думала, ты погиб…
Она изменилась за это время, повзрослела, стала шире в бёдрах.
Натаниэль подозревал, что не сильно изменился, значит, она просто его слегка подзабыла. Или хотела забыть.

– Я приехал за тобой. Тебе больше не надо здесь находиться, ты можешь вернуться домой, жить, как подобает благородной леди…
– Натаниэль, подожди. Мой дом здесь, я вышла замуж по любви, и у меня есть сын… Я счастлива здесь…
– Счастлива?
– Да. Мне нравится здесь и я не хочу бросать свою семью.

Натаниэль достал кошель, протянул его сестре.
– Сейчас торговля в упадке, я знаю. Возьми. Тут довольно много денег…
– О, нет, не надо! – улыбнулась Делайла, – поверь, это мне надо бы поделиться деньгами.
– В смысле?
– Если бы не твои рисунки, нам пришлось бы трудно. А так мы не только не нуждаемся в деньгах, но и спонсируем развитие почти всех Амарантайнских гильдий.

Нат почувствовал, что краснеет.
– Ты их нашла?

Делайла опустила глаза.
– Когда пару лет назад стали менять обстановку твоей комнаты, рабочий обнаружил тайник в спинке кровати. Но никто кроме меня в папку не заглядывал. Сначала я хотела их сжечь, но решила оставить. Как видишь, это было верное решение.
– О.

– Позволь спросить, – с непонятной интонацией спросила Делайла после короткой паузы, – ты еще занимаешься … рисованием?
– О, нет, я бросил …

Это прозвучало несколько двусмысленно и молодые люди смущенно замолчали.

– Я слышала, ты стал Серым Стражем? – интонации Делайлы по-прежнему были странные.
– Да. Иначе бы меня повесили.
– Натаниэль, у меня к тебе просьба… – голос сестры стал очень виноватым и Нат догадался, что она хочет сказать.

Он поцеловал сестру в лоб. Она слегка дернулась, но всё-таки не отстранилась.
– Я всё понимаю. Просто мне нужно было удостовериться, что с тобой всё в порядке.
Если что, если вдруг захочешь написать письмо, ты знаешь, где я живу.

[Papa-demon]

какие прелестные ежики!
какой прелестный флаф!!
какие дивные нат и делайла!
и рэндон!!
всех люблю!!

очень понравилась тема с рисованием - удачно придумано!!!
ежики опять же - наше спасение!

предприимчивая делайла.... ыыыы)))
большущее спасибо!!! очент приятный, очень светлый текст!

дорогой автор, откройтесь, пожалуйста, я хочу эту прелесть на сайт попросить.

[Елена-турк]

Ай, какая же прелесть! И ежики, и детки Хоу, и вообще. Надо же, Натаниэль рисует, какая прелесть)))
Почему-то сразу вспомнилась сцена из "Титаника"))))
Делайла все-таки умеет деньги сколачивать даже на личном. Циничная такая, просто ай)

[говорящая помидорка]

Елена-турк
Не мы такие, жизнь такая

Papa-demon
А пожалуйста! Забирайте.

[Papa-demon]

а вот и не угадаете кто я
спасибо!!
перечитала четыре раза и плющусь от удовольствия!

[yisandra]

ай, заички какие! портрет обнажённой дамы с ёжиками на руках!

[Сар-Лита]

Уииии, автор, это очень классно
Почитала с удовольствием, спасибо!

[Herr_Tatzelwurm]

"Некоторые тайны семьи Хоу"

Жанр: drama, angst
Рейтинг: NC-17 (из-за инцеста), 4300 слов
Персонажи: Натаниэль Хоу/Делайла Хоу, Рендон Хоу.
Саммари: Как Нат докатился до жизни такой.
Предупреждение - Инцест, педофилия, занудные копания в бэке.

Из допущений – разница в возрасте у Нафани и Делайлы – пять с половиной лет.
Томас и Далила - двойняшки (раз уж одинаково на пару лет младше Куси)

intro

Писем из Ферелдена Натаниэль не получал уже несколько лет. Источником новостей ему служили беженцы. Новости, правда, были аховые: каждый норовил поговорить о наболевшем. О бедах, разбитой судьбе, о военном положении в стране; о том, что эрл Рэндон Хоу получил титул тейрна Хайевера и стал правой рукой регента Логейна; что эта парочка спасает и губит Ферелден одновременно. В целом, обычные противоречивые слухи.

Но не так давно Натаниэль повстречал в трактире странного малого. Рыжеволосого, смутно знакомого молодого воина, с печатью обречённости на лице. Парень отличался от остальных беженцев. Чуть опустившийся, с дорогим оружием и бронёй, но при себе — лишь тощая котомка и ни медяка в кармане. Словно он бежал не от войны, а от самого себя.

Натаниэль угостил странного незнакомца выпивкой и обедом, невзначай завёл разговор о политике. Идеальный способ узнать новости. Все такие разговоры неизменно сводились к Логейну, а там и до Хоу недалеко. Чутьё не подвело.

Марк много чего рассказал о Логейне, и не меньше — про Хоу. И если его ненависть к Логейну лишь слегка удивляла (разговоры о предательстве и загадочной гибели короля Кайлана успели надоесть всем), то новость об убийстве тейрна Хоу Натаниэля шокировала. Он напряжённо вслушивался в рассказ Марка, явно информированного куда больше, чем казалось на первый взгляд.

— Поверь мне… Семью Хоу в покое не оставят. Волку нужна кровь. И эта… ик!... сука Анора будет ему давать… В смысле, кровь! Вначале лишит семью Хоу всех прав, а потом Кусланд… ик!... их вырежет. — Заплетающийся голос Марка набатом звучал в ушах Натаниэля. И что-то ему подсказывало, что воин верит в свои слова.
— Останови его. — Марк поднял на собутыльника неожиданно трезвые глаза. — Останови.
И вырубился.

Уходя, Натаниэль трясущимися руками запихнул свой кошель в карман Марку.
Позднее он жалел о своей щедрости, но в тот момент это казалось необходимым. Словно награда дурному вестнику могла отвести несчастье.

Суеверие не сработало.
Предсказания Марка сбылись - королева передала эрлинг Амарантайн Серым Стражам и объявила всех Хоу лишёнными чести и достоинства.
Натаниэль Хоу никогда не планировал возвращаться в Ферелден. Он не знал, рада ли будет его видеть сестра, и есть ли у него вообще моральное право её искать, но он обязан был её защитить от гнева Кусланда.

1

* * *

Горячий лёд, сухая вода, холодный огонь, семья Хоу…

Не было никакой семьи Хоу. Никогда. Были люди, которые играли свои роли на публике и ненавидели друг друга.
Отцу пришлось предать своего деда Тарлетона, как он говорил — «отказаться» — от деспотичного и сварливого старика, жениться на деньгах, терпеть родственников жены, презрительно относящихся к древности рода Хоу. Улыбаться им в лицо, а потом отыгрываться на жене.
Мать — не слишком красивая женщина, чьи мотивы и чувства остались для Натаниэля загадкой. Почему она согласилась на заведомо несчастный брак с человеком, который её ненавидит? Зачем ложилась с ним в постель и рожала ему детей?
А бабка, мать матери — одно имя которой превращало их с отцом жизнь в кошмар? Натаниэль был готов поклясться, что ни разу не видел улыбки на её лице, а известия о её приезде повергали его в панику. Хотелось малодушно спрятаться в авварских катакомбах под крепостью, сбежать юнгой к контрабандистам, куда угодно. Лишь бы не видеть эти брезгливо поджатые губы и вечно недовольный взгляд.

Сам Натаниэль тоже не был счастлив. За кем бы ни оказалось последнее слово в родительской ссоре — в итоге проигравший отыгрывался на нём. Словно Натаниэль был заложником родительской ненависти. Так что единственной «семьёй» для Натаниэля Хоу были брат и сестра. И то, пока Томас не уяснил для себя, что старший брат не любим матерью, и не стал сторониться его.

Томас мёртв, мёртв уже год как, и о его судьбе можно не беспокоиться.
Но Делайла… его милая Делайла… как она среагирует на его возвращение?
Восемь лет — долгий срок.

* * *

Натаниэля и мать, и отец считали неудачным ребёнком — и говорили об этом в голос, не скрываясь.
Он не показывал вида, когда слышал обидное: «Ах, что вы говорите? Ему почти шесть, и ни одна гончая не подпустила его к щенкам?», «Он такой слабак, что не может толком натянуть лук!», «Зачем только учить такого косолапого фехтованию?»

Он быстро выучил, что показывать свою слабость — лишь способ вызвать раздражение. Он пытался сбежать — его находили и наказывали, хотел стать лучше — его старания не ценили. Натаниэль считал себя самым несчастным на свете. Пока не родились Томас и Делайла. С их появлением матери стало не до него.

Двойняшки росли, родители снова стали ругаться. Но Натаниэлю было теперь куда сбежать. Малышам становилось страшно, что папа и мама ругаются, они плакали, они прятались. Натаниэль находил и успокаивал их. Ведь когда заботишься о ком-то — не так страшно самому.

* * *

Ему было десять, двойняшкам — почти пять. Натаниэль любил вспоминать это время.
Учёба давалась нелегко, но, зубря наизусть хронику, уставая насмерть на тренировочной площадке, он знал, что стоит вечером заглянуть в детскую, как маленькая Делайла набежит с радостным воплем и уронит его на ковёр. В рот Натаниэлю засунут обязательную липкую конфету, и требовательно вывалят с пяток поломанных кукол, которым сррррррочно! (именно «срррррочно» — она всегда так говорила) требуется уделить внимание. Томас будет сосредоточенно сопеть в ухо, разглядывая процесс починки, а Делайла, пользуясь, что у старшего брата заняты руки, детским гребешком станет расчёсывать ему волосы и незаметно заплетать косички. Пытаться, по крайней мере.

Натаниэль никогда не обижался, что сестрёнка именно его заставляла чинить сломанные игрушки. Это было своеобразным вызовом — иногда Натаниэлю казалось, что вредная малявка специально разбирает их таким образом, чтобы над внешне несерьёзной поломкой старшему брату приходилось хорошенько потрудиться. Ну а если кукол чинил отцовский механик, Делайла теряла к ним интерес.

* * *

Время шло. Через три года, с появлением в Башне новых учителей для Томаса (специально приглашённых, что вдвойне было обидно!) Натаниэлю стало совсем невмоготу. В Башне к нему относились по-человечески только трое — его нянюшка Ариана, старый эльф-садовник и сержант Вэрел.

Первая заменила Натаниэлю мать, эльф просто сочувствовал подрастающему мальчишке и угощал его ягодами и горячим чаем. Чай был бледным и практически безвкусным, они пили его из треснутых глиняных кружек, сидя в сарае на перевёрнутых тачках. Но зато можно было послушать рассказы о Мэрике и войне с Орлеем. Вэрел же был его первым учителем, и Натаниэль по привычке бегал к нему за советами и с просьбами помочь разобраться в чём-либо. Пусть сержант был строг и часто таскал молодого господина за уши, но он всегда находил время, чтобы поговорить с тринадцатилетним парнем.

Самое неприятное - к Делайле приставили камеристку-дуэнью, суровую неваррийку с тяжёлым взглядом. Старая дева гоняла юного Хоу от комнат Делайлы, дескать — нечего такому оболтусу вертеться возле невинного дитяти. Словно в желании брата побыть рядом с сестрой было что-то преступное… Поэтому приходилось идти на всяческие хитрости, чтобы повидаться.

Они проводили вместе почти всё время, которое могли улучить. Делайла была особенной девочкой. Она с удовольствием слушала рассказы Натаниэля о всяких диковинках, жаловалась, что на уроках её заставляют сидеть смирно, и никогда не осуждала Натаниэля, если он был в плохом настроении или хотел просто выплакаться. В такие минуты она молча садилась рядом и, обняв, гладила брата по голове.

Не смотря на значительную разницу в возрасте, ему было легко и нескучно с сестрой. Она умела не только слушать, но и задавать правильные вопросы, поддерживая его интерес к разговору. Натаниэль даже приходил в замешательство — в чём тут дело? Это он так хорошо объясняет, что его понимает даже семилетний ребёнок? Или на Делайле сказывается облагораживающее влияние дуэньи, обучающей девочку манерам и этикету? Или — самое простое и неприятное объяснение — может, он на самом деле туповат по сравнению с двойняшками?

* * *

На Собрания Земель отпрысков знатных семей принято вывозить с восьми лет. Так что за пять лет выездов Натаниэль привык к Собраниям, и даже обзавёлся приятелями. Рэндон ещё не решил, на ком он женит старшего сына, а вот жених для Делайлы был определён с первой же поездки в Денерим.
Юный Кусланд, нахальный одиннадцатилетний сопляк, с братом которого Натаниэль по-дружески переписывался. Мерзкий мальчишка брезгливо морщился вслед Делайле, самой очаровательной девочке среди присутствующих, передразнивал её и дёргал за ленты в косах. Натаниэлю постоянно хотелось зажать его в уголке и под шумок свернуть худую цыплячью шею.

А когда Натаниэль подслушал, что Брайс и Элеонора Кусланды посмеиваются над стремлением Рендона Хоу породнится с ними, то понял, почему отец остро реагирует на всё, что касается Хайевера. Натаниэль решил для себя, что желание отца искоренить вековой конфликт Хоу и Кусландов — дурацкая затея. Что хоть разбейся, но Кусланды останутся напыщенными уродами.

Больше Натаниэль не написал Фергюсу ни одного письма.

[Herr_Tatzelwurm]

2

Делайле исполнилось десять. Они виделись всё реже. Натаниэлю скоро исполнялось шестнадцать, и он почти всё время проводил с отцом в разъездах по эрлингу. Делайлу обучали языкам, литературе, экономике, искусству управлению поместьем. Отец с маниакальным упорством готовил её к венцу тейрны, давая ей образование, достойное второй по положению дамы в Ферелдене.

У Натаниэля было двойственное отношение к этому браку.

Он то отчаянно хотел, чтобы эта затея провалилась, ведь Делайла была слишком хороша для Айдена. То так же отчаянно желал этой свадьбы, потому что она много значила для отца. Натаниэль почти жалел его, убеждённого, что если Брайс Кусланд в самом деле назовёт наследником Хайевера не Фергюса, а Айдена, то помолвка будущего тейрна с ненаследующей эрлинг Делайлой останется в силе. Даже страшно было вспоминать, во что вылился гнев отца, когда тейрн сказал, что Айден, когда вырастет, волен будет сам выбрать себе невесту. Конечно, это не было официальным отказом от невыгодной Хайеверу партии, но…

Сам Натаниэль был на сто процентов уверен, что ему венца эрла не видать, как своих ушей, но и Делайле титул эрлессы тоже не достанется. Рэндон Хоу желал примирения с Кусландами, но не до такой степени, чтобы отдавать им в качестве приданного Амарантайн. Хватит с них того, что их род узурпировал Хайевер, изначально принадлежащий Хоу. Все говорили, что следующим эрлом Амарантайнским будет Томас. Разговор на эту тему они с отцом не поднимали, но Натаниэль спокойно принял бы любое решение и Рэндон молчаливо одобрял эту поддержку. В конце концов, из Томаса действительно получится куда лучший эрл. Натаниэлю хватало обещания отца передать ему командование гарнизоном крепости.

За тот год, когда он фактически был оруженосцем отца и постоянно находился на расстоянии вытянутой руки, Натаниэль гораздо лучше его узнал. Странное дело — Рэндон в Башне Бдения и Рэндон в Амарантайне или в Чёрном лесу — это два разных человека. Словно родовое поместье давило на отца своей каменной громадой.

Поездки были хороши всем, кроме одного — Натаниэль безумно скучал по сестре. Ему не хватало её смеха, её задумчивого взгляда поверх книги, который он ловил, быстро оглянувшись на галерею.
Натаниэль с тоской вспоминал о чудачествах за обедом: мать и отец, чтобы лишний раз не встречаться друг с другом, частенько приказывали подавать обед в своих комнатах. Томас, пользуясь отсутствием родителей, вываливал еду в миску и убегал к щенкам на псарню. Зала оставалась в их полном распоряжении. Натаниэль ел быстро, как солдат, а Делайла — как положено благородной даме, чинно и аккуратно. Натаниэль тогда выгонял слуг, брал на себя роль то ли шута, то ли паладина и, паясничая, прислуживал Делайле.

Вне крепости он мучился от бессонницы — не хватало ночных прогулок по галереям, разговоров. В условленное время Натаниэль залезал в окно сестры, помогал одеться побыстрее (Делайла шутила, что он в этом деле опытнее её камеристки), и уводил любоваться на звезды и Луну. Впрочем, чаще они тайком гуляли на лугах за Башней Бдения — если посты караула стояли так, что не мешали им воспользоваться тайным ходом.

Натаниэля тянуло в крепость, словно канатом. Он тосковал так явно, что отец однажды в шутку спросил, не умудрился ли он влюбиться в какую-либо девицу из гарнизона? Но ответ сына выслушать не удосужился. В любом случае, соври Натаниэль «да», ничего бы не изменилось. Рэндон Хоу давно уже старался как можно больше проводить времени в Денериме или в Амарантайне, но не в собственном доме.

* * *

То, что Рэндон не был верен матери, Натаниэль знал давно, и не мог его осуждать. Натаниэль сам не был девственником, и пока не испытывал желания переспать с одной и той же девушкой дважды. А мысль о будущей женитьбе повергала его в дрожь, потому что интересно и спокойно ему было только рядом с Делайлой, и никакой другой девушки, подобной сестре, он пока не встречал. Так зачем же, подобно отцу, связывать себя узами брака с неизвестно кем, чтобы томиться от скуки и при первой же возможности бежать из дома?

Натаниэль даже задумывался, почему отец не разведётся с матерью, но как-то сам сообразил, что в таком случае мать заберёт с собой приданое — и Делайлу с Томасом.

Если деньги Натаниэлю в том возрасте казались незначимыми — то перспектива разлучения с двойняшками испугала его настолько, что Натаниэль по приезду домой почти ластился к матери, пытаясь загладить раздражительность отца. Дурная была идея.

* * *

Кошмар пришёл, когда Делайле исполнилось одиннадцать.

Образ Делайлы стал преследовать его по ночам. Натаниэль просыпался в холодном поту и молился, чтобы изгнать непристойные мысли. Молитвы не помогали, и он бился головой о стену, чтобы выбить воспоминания о маленькой неразвитой груди, о перепачканных чернилами пальчиках, блуждающих по его телу, о губах, которые хотелось целовать, целовать, целовать…

После первого такого сна хотелось повеситься.
Он чувствовал себя так, словно его облили помоями. Казалось, что все обвиняюще показывают на него пальцами, будто у него на лбу написано, отчего у него горят щёки и льются слёзы.
От утреннего поцелуя сестры Натаниэль отшатнулся, как от удара плетью.

Через месяц, когда Натаниэль понял, что мучительные сны не пройдут сами собой, он сначала очень осторожно расспросил Ариану о демонических искушениях. Нельзя сказать, что её рассказ о Тени, показывающей смертному его тайные желания, успокоил паренька. Думать, что это демон пытается свести его с ума, было как-то спокойнее, чем знать, что это он такой извращенец, который подспудно желает совратить родную малолетнюю сестру. Потом, так же осторожно, Натаниэль попробовал поговорить со стариком-садовником. Соврал, что видел в публичном доме незнакомца, который вёл наверх девочку-подростка, дочку местной прислуги. Садовник едва не подавился от отвращения, сказал, что «в публичных домах всё, конечно, по-другому, не как у людей, ежели по согласию, то может, и ничего… Но таких охочих до детей уродов, надо как в деревнях — забивать вилами насмерть…»

От ночных кошмаров Натаниэль осунулся, потом зачастил в Амарантайн, а точнее — в бордели. И в городской, для чистой публики, и тот, что в предместьях, для людей попроще — путешественников да контрабандистов. Стало только хуже.
Относительно невинные сны про то, как он целует тело сестры, сменились на те, где невинная Делайла была развратнее портовых шлюх. Контраст чистоты девичьих глаз и чужих грязных слов, которых она никогда бы не произнесла, сжигал изнутри. Достаточно было взглянуть на сестру и некстати вспомнить ночной морок и удавиться захотелось ещё острее.

Проще было избегать Делайлу. Точнее, нет, не проще — к сестре Натаниэля тянуло всё сильнее. Но после одного случая он просто боялся к ней подходить. В тот день Натаниэль вынужден был находиться дома, дожидаясь очередного распоряжения отца. Он скуки он спустился в сад. Сестра вышивала, сидя на скамеечке в тени амарантов.
— Тебе нравится? — тихо спросила она, заметив его тень.
Натаниэль шагнул поближе, чтобы рассмотреть вышивку, и их колени соприкоснулись. Делайле пришлось поднять голову. А Натаниэль понял, что ещё мгновение — и он запустит руку в волосы сестры и поцелует её в губы, чтобы хоть как-то унять болезненное желание, которые он испытывал, глядя на неё.

Нет смысла ходить к шлюхам. Они не помогут.
Да ещё и сержант Вэрел прознал, «зачем» и, главное, «куда» зачастил в Амарантайн молодой господин, и разве что за уши не оттаскал по старой памяти. А потом вдвоём с лекарем пугал Натаниэля непотребными заболеваниями, от которых не всякий целитель Круга избавит.

[Herr_Tatzelwurm]

3

Как бы Натаниэлю хотелось, чтобы это тоже было сном…

— Ты разлюбил меня, братик?
Натаниэль замер с резцом в руках. Делайла подкралась со спины, обняла его, уткнувшись носом в шею.

— Нет, что ты…
— Ты меня избегаешь. Уходишь, когда я прихожу. Не разговариваешь больше. Смотришь странно, словно я тебя обидела.
— Нет-нет, милая. Как же я могу тебя разлюбить? Наоборот, я тебя люблю сильно-сильно.
— Ты меня обманываешь. Я знаю, почему ты такой.
— Почему, милая? — осторожно спросил Натаниэль.
— Ты влюбился в другую девочку, и не знаешь, как ей сказать! — выпалила Делайла.
— Гхм, — закашлялся Натаниэль, — почти угадала. И что ты посоветуешь? Написать ей письмо?
— Зачем? Лучше подойти и поцеловать!
Тёплое дыхание щекотало шею, действовало одуряюще. Ему и так хотелось схватить Делайлу в охапку и поцеловать — проверить, насколько отличаются сны от реальности. Натаниэль до боли в пальцах стиснул деревяшку.

— Да-да-да! Девушек надо целовать, иначе они не понимают, — многозначительно прошептала Делайла.
— Но… Милая, я не думаю, что это хорошая идея… Это всё так сложно…
— А я тебя научу! — воскликнула девочка и, проскользнув под локтём, плюхнулась брату на колени.
— Эй! Что ж ты творишь? У меня же тут всё в обрезках металла! А ну давай слезай! — Натаниэль попытался силой ссадить сестру, но та проворно сцепила ноги вокруг его талии и обвила шею руками.
— Нет-нет-нет! Теперь я учитель, делай, что я скажу! — засмеялась девочка.

Натаниэль перевернул резак лезвием в ладонь, чтобы случайно не оцарапать малявку, зажмурился и старался думать о самых мерзких вещах — о висельниках, о расколотых стрелами черепах, о …
Прижавшийся к его губам ротик оказался неожиданностью. Натаниэль поднял веки — Делайла сосредоточенно смотрела ему в глаза и целовала. Делайла сама его целовала! Совершенно не как во сне, но Натаниэль был в шоке и боялся шевельнуться. Наконец, девочка вздохнула и отодвинулась.

— Не хочу тебя огорчать, братик, — скептически произнесла она, вытерев рот ладонью, — но целоваться ты не умеешь. Вообще. Придётся тебя учить.
— Не надо меня учить! — запротестовал Нат.
— Надо! — тоном, в котором узнавались интонации матери, ответила Делайла. — Стыд и позор! Наследник дома Хоу не умеет целоваться! Сколько тебе лет?! А если бла-бла-бла узнает? Что скажут банны бла-бла-бла и бла-бла-бла?
— Вот именно, а если кто-нибудь узнает? Такого наговорят… — пробормотал Натаниэль, пытаясь оглянуться на дверь - вдруг не закрыта? Делайла по-прежнему мешала, хватая за уши и щёки, настойчиво заставляя его смотреть только на себя.
— Именно! Ты придёшь целовать свою девушку, она узнает, что целоваться ты не умеешь! И прогонит тебя! И всем расскажет! Папа с мамой об этом узнают, опять будут ругаться… И ты станешь переживать ещё больше, братик! Так что открой рот, не спорь с учителем!
— Ну, уж нет! — возмутился Натаниэль. — Делать мне больше нечего, чем с малявкой целоваться. Ты же моя сестра.
— И именно поэтому я никому никогда не скажу, что ты не умеешь целоваться!
— Да умею я!
— Не умеешь! Не умеешь!
— Умею! И вообще, слезай с меня!
— Не умеешь! Не умеешь! Докажи! Докажи!
Делайла радостно тормошила брата, наслаждаясь его вниманием и соскучившись по объятьям. А Натаниэля сейчас волновало только одно — удержать под контролем бунтующий организм.
Он попытался встать, чтобы избавиться от играющего с огнём от ребёнка, но девочка с радостным визгом ещё теснее прижалась к нему, и пришлось резко сесть. Так хотя бы было легче скрыть от Делайлы своё возбуждение.

— Это плохая игра. Брысь! У меня тут вообще-то инструменты разложены!
Делайла надула губки и прижалась щекой к его щеке, обиженно сопя в ухо.
— Вот видишь, ты говоришь, что любишь меня, и тут же прогоняешь. Плохой братик, плохой! Тебе плохо со мной. Ты приезжаешь и днями из мастерской не вылезаешь, всё с луками возишься…
— Глупости. Конечно же, мне с тобой хо...
Делайла опять обвела его вокруг пальца. Усыпила бдительность и поцеловала, умудрившись протиснуть ему в рот свой острый язычок. Действовала им она слюняво и неуклюже, но весьма неплохо для девчонки, от которой ни на шаг не отходит бдительная дуэнья.
— Найду того, кто тебя этому научил — убью, — пообещал Натаниэль, отклонившись назад. Кажется, в тот момент он не шутил.
— Так я тебе и сказала! — обняв его за шею, прошептала Делайла. — Ты почаще уезжай, вообще мою свадьбу пропустишь.

Натаниэль едва не потерял голову. Он твердил себе — ещё чуть-чуть и я прогоню бедовую девчонку, ещё совсем чуть-чуть… Он гладил плечи, спину сестры, незаметно сжимал в ладонях её талию сквозь ткань лифа. Делайла прыгала у него на коленях, закрыв глаза и старательно делала с его языком нечто неописуемое, отчего Натаниэля жмурился, едва не теряя сознание от удовольствия…

— Ой. — Делайла на мгновение замерла и снова поёрзала попкой. — А что это у тебя в кармане… такое?

* * *

У сестры был какой-то болезненный интерес к его анатомии.
Пользуясь её наивностью, Натаниэль в тот день отоврался, что он «особенный», что «эта штука» очень болезненно на всё реагирует, и ни в коем случае к ней нельзя ни прижиматься, ни трогать руками. И уж тем более никто не должен знать о том, что она у него есть.

Недолго же длилось её неведенье, при наличии неплохой библиотеки и таинственного воздыхателя, который посмел учить одиннадцатилетнюю девочку целоваться.

Уже через две недели она тайком залезла к нему через окно и печальным голосом сообщила ему, что он обманщик. Что он не особенный, что penis erectio происходит у всех мужчин, и лгать ей, говоря, что ей нельзя трогать «эту штуку» — было его стороны порядочным свинством.

Натаниэль хотел было не дать сестре трогать себя — но она тогда сказала, что всем расскажет, что он взрослый парень, а целуется преотвратно. Ему пришлось сдаться. Натаниэль выбрал меньшее зло: лучше он позволит сестре удовлетворить своё любопытство, чем будет объяснять, почему ей нельзя смотреть на обнажённого брата. Потому что следующее, что пришлось бы объяснять — почему им нельзя было целоваться в губы, и что нормальный человек не должен моментально возбуждаться от прикосновения родной сестры.

Максимум, что он позволил Делайле — потрогать свой член. Натаниэль не говорил ничего, не учил — боялся, что если он в этот момент скажет хоть что-то вслух, то она обязательно поймёт, как ему приятны её забавы. Или, что хуже - сделает то, о чём потом будет жалеть.

Но время шло, и умная девочка прекрасно читала реакции Натаниэля и вскоре вила из него веревки.

[Herr_Tatzelwurm]

4

Ей было двенадцать, ему - почти восемнадцать. Его скоро должны были посвятить в рыцари, надо было думать о свадьбе, присматривать невесту. Но его мысли занимало совсем другое.
Маленькие груди, которые прятались в ладонь, как яблочки, стоило запустить руку в лиф нового, "почти взрослого" платья.
Перепачканные чернилами пальцы, которые блуждали по его телу под рубашкой, заставляя волноваться — вдруг дверь в библиотеку распахнётся и кто-нибудь их увидит?
Губы, оставляющие влажную цепочку засосов на его шее и груди, складывающихся в раздражающие Натаниэля цветочки и сердечки.
Полудетские руки, которые сами тянулись для его поцелуев, тонкие, изящные, хрупкие, настойчивые... Так и норовящие прикоснуться к члену, усыпляя бдительность и улучая момент, чтобы сжать его, вызывая у Натаниэля стон, переходящий в укоряющее ворчание.
— Нэтти, давай сделаем это? По-взрослому, — шептала Делайла, целуя и дразня брата. — Ты любишь меня, я люблю тебя. Давай.
— Нет, — не соглашался Натаниэль, — подрасти хотя бы год-два.
Делайла хмурилась, ластилась, но Натаниэль с ожесточённым упорством отказывался от ласк сестры. Словно это было той границей, которая отделяла его от мерзавцев, которых порядочные люди забивают вилами до смерти. Но он опасался, что и этот бастион скоро будет потерян.

Натаниэль был готов удавить любого, кто смотрел вслед сестре больше секунды. Делайла недавно опрокинула супницу на леди Эвелину, которую Натаниэль в шутку назвал своей возможной невестой. Совершенно случайно, конечно же. Она вообще становилась невозможно стеснительной и неловкой рядом с ровесницами Натаниэля, то наступая им на ноги, то на подол платья, а на следующий день вела себя, как взъярённая кошка — шипела, царапалась и кусалась.

Сны, кстати, больше не снились.

* * *

Близость сыграла дурную шутку.
Когда у Делайлы начались женские «дела», она первым делом примчалась с этой бедой не к дуэнье, а к Натаниэлю. А когда дуэнья спросила, откуда девочка знает, что делать — Делайла случайно проговорилась, кто её успокоил и научил.
Церберша ничего не сказала, но на всякий случай доложила матери.

Та тоже не одобряла тесной дружбы дочери с первенцем.
За Делайлой стали присматривать более внимательно, всё-таки она с каждым месяцем становилась всё более привлекательной девушкой, а в гарнизоне крепости было слишком много ветреных голов. Мало ли что?

И надо же было так случиться, что однажды мать собственноручно застала их в часовне — в недвусмысленной позе - Делайла сидела верхом на коленях брата. Натаниэль, без куртки, в распахнутой на груди исподней рубахе, прижимал Делайлу к себе. Он запрокинул голову и постанывал от удовольствия, подставляя шею под поцелуи и укусы.

* * *

Огласки удалось избежать.

Отец затащил его тайным ходом в подземелье и избил так, что Натаниэль под конец уже прощался с жизнью. Позже, после частичного выздоровления, Натаниэль узнал, что мать скоропостижно скончалась, а Делайлу тем же днём сержант Вэрел увез в Денерим.

Рэндон никогда больше не заговаривал с ним. Распоряжения отец отдавал через Томаса — письмами. В одном из них был приказ выучить изложенные в тексте обстоятельства смерти матери и своего избиения. Оказывается, официальная версия случившегося — на неё было совершенно покушение, которое Натаниэль пытался предотвратить, рискуя собственной жизнью, но неудачно.

Он не задал отцу ни одного вопроса — всё так было ясно. Кроме одного — почему отец оставил его в живых?

Дальше было длительное разбирательство по завещанию матери, делёж имущества между Рэндоном и его тёщей, переговоры, переговоры, переговоры.
Бабка требовала поделить детей — отдать ей Делайлу и Томаса, и оставить Рэндону первенца. Но сошлись, что для стабильности бизнеса в семье Хоу останется Делайла, как прямая наследница капитала семьи матери и кандидатка на брак с младшим отпрыском тейрна Кусланда. А Натаниэль, как наследник эрлинга Амарантайн, отправится к бабке в Неварру, для «завершения обучения».

«Мы заложники интриг», — понимал Натаниэль, собираясь. Его убрали, как шахматную фигуру с доски, разменяв при гамбите.
Писем не писал — некому. Отцу на него теперь наплевать, Томасу — тоже. Писем Делайле не передадут. Больше его ничего не держало в Ферелдене.

* * *

Он действительно не думал о возвращении в Ферелден. Кому он там нужен? Делайле? Не смешно. Пройдёт пара лет, Делайла вырастет и влюбится в кого-то более достойного. Потом выйдет замуж и противоестественная любовь к брату выветрится из головы.

В крушении его жизни радовало только одно - бабка прогадала дважды.
Первый раз, когда Рэндон Хоу всучил ей вместо двойняшек неугодного сына, второй — когда Натаниэль сбежал из Неварры в Вольную Марку. Он за восемь лет побывал и наёмником, и оруженосцем, даже один раз пришлось связаться с Воронами, на память о чем достался трофей — антиванский лук. Посмотрел почти на все города по побережью Недремлющего моря, и на Орлей, и Антиву, собственно. В Марке ему нравилось больше всего — если не считать рабства — законы и нравы были вполне ферелденские.

Натаниэль даже купил домик в Киркволле. Маленький, на самой окраине Верхнего города, но довольно далеко от порта и от плавилен. Уезжая, он оставил этот домик под присмотром Марка. Впрочем, на домоуправительные способности Марка он особо не рассчитывал — за время их знакомства бывший воин растерял весь лоск и так увлёкся спиртным, что ему самому требовался присмотр. Но как бы не сочувствовал Натаниэль Марку, он не мог ждать, сложа руки, когда Делайле угрожала опасность.

* * *

Делайла как сквозь землю провалилась, покинув Башню Бдения с началом Мора. Натаниэль безрезультатно искал её уже несколько месяцев… Узнал только, что она вышла замуж.

Потом… Много чего случилось потом.
Смерть Арианы, его Посвящение в Серые Стражи, Глубинные тропы и порождения тьмы…

Теперь он снова изредка ночует в Башне Бдения. В своей постели. В постели Делайлы спит остроухая злая эльфийка. Он по-прежнему в постоянных разъездах по эрлингу, только на расстоянии вытянутой руки от него не отец, а тот самый мальчишка с цыплячей шеей, которого хотелось удавить десять лет назад. Вымахал, что твой лось. Хорошо хоть, Вашим Величеством не приказывает называть.

У них сложные отношения. Кусланд в горячке едва его не повесил, когда только увидел. Сказал, что Рэндон Хоу вырезал замок Хайевер, и убийство эрла было справедливым правосудием. У Натаниэля было на этот счёт своё мнение, но он его не озвучивал. Во-первых, его жизнь была в руках Айдена, во-вторых, как бы он ни любил отца, ему уже не поможешь.

Натаниэля по-прежнему тянуло в Башню Бдения, словно канатом.
Старый садовник-эльф, чудом переживший и Мор, и нападения порождений тьмы, пообещал раздобыть через знакомых в Торговой гильдии адрес мужа Делайлы.

Он ждал этой встречи. Ждал и боялся.
Восемь лет — долгий срок. Она могла возненавидеть его.
Могла по-прежнему ... любить?

Натаниэль не знал — какому из этих чувств он был бы рад больше.

Ende

[Papa-demon]

Мне нравится этот текст - он откровенный на грани непристойности и здесь много про семью Хоу.
То, что Нат не понимает мать и у него было хорошее время общения с отцом - очень вканонно прописано. Понравилось то, что Рэндон - разный в Башне и вне дома. Подозреваю, что он таки убил свою жену, прикрывая Ната, так, да?
Очень хорошие эпизоды с детством, когда Нат чинил игрушки Делайла, а она заплетала ему косички, и еще как они гуляли по ББ по ночам, и другие тоже очень милые.
Нат ужасно - трогательный, неуклюжий, нелюбимый старший сын и в то же время заботливый старший брат и умничка.
Кинк мой с Вэрелом учесан, ыыы))))
Ой, а "Марк"!! Классно вписан )))))))))))

Кстати, дорогой автор, мне кажется, вы просто созданы для того, чтобы прописывать всякие политические вканоные интриги - они очень украшают текст и смотрятся очень уместно. Одобряю!

Большое вам спасибо за такой подарок - за длинный, подробный рассказ о тайнах семьи Хоу.

[Елена-турк]

Какой замечательный текст! Совершенно прекрасный Натаниэль, запутавшийся, ошарашенный... Очень понравилось, как он от невнятных сначала снов приходит к осознанию собственного желания. Замечательная Делайла, как она его целенаправленно совращала, прелесть просто!
И вообще текст очень яркий и живой, хочется читать и перечитывать.
Спасибо, автор, побаловали читателей.

[Herr_Tatzelwurm]

Papa-demon

Подозреваю, что он таки убил свою жену, прикрывая Ната, так, да?

В данном АУ - не сколько Ната, сколько свои интересы. Но, может, Рендон немного его полюбил, мне бы этого хотелось, да.

Елена-турк

Замечательная Делайла, как она его целенаправленно совращала, прелесть просто!

Я бы назвал - это не совращение, как таковое, а исследование собственной детской сексуальности. Когда слишком многое запрещено, ребенок может запутаться, что "просто нехорошо", и что "нельзя". Что сначала это было игрой, а потом игра зашла далеко и стало поздно.И при таком развитии событий Нат не совсем уж урод получается. Потому что для меня лично подобный вариант развития событий - это мерзость, которой нет оправданий

[Елена-турк]

Herr_Tatzelwurm Мне всегда так жалко Ната, семейка ему досталась - не дай боже такую... Ну, за исключением сестры, может быть.

это мерзость, которой нет оправданий

именно инцест или то, что она маленькая?
Вообще, мне почему-то кажется, что у Ната тоже... что-то типа осознания своей собственной сексуальности.

[Herr_Tatzelwurm]

Елена-турк
Второе, инцест, особенно "горизонтальный" - это такая игра, в которую можно играть всей семьёй. В Египте вообще принято было на сёстрах жениться, и ничего.

Насчёт Ната не уверен. Это было нужно для заявки, поэтому и случилось. А вообще - любовь странная штука. Любят не того, кто достойнее или лучше, а того, кто ближе. + если брать конкретно такой случай, то тут наложились друг на друга комплекс электры и "обратный" эдипов. И мне их очень жалко было, в процессе письма. Хотелось и заявку выполнить и ООС избежать и что бы над персонажами не особо издеваться.

[Елена-турк]

Да и не только в Египте, если мне совсем память отшибло))) Европа тоже этим долго страдала.
И у вас прекрасно получилось)))

[yisandra]

текст очень хороший, но от него так грустно...

взрослые, занимайтесь своими детьми, пока ещё есть время, в общем.

[Сар-Лита]

Ох, это было очень впечатляюще! Мне всегда очень нравились такие вот "растущие" фики... Нат очень хорошо выписан, с его осознанием влечения, и такая по-детски непосредственная Делайла... Herr_Tatzelwurm, спасибо за отличный текст!

[Diana Artemis]

Прекрасно! Хоть и непристойно А главное почти не ООС! ну кроме их связи, хотя в игре об их жизни мало сказано. Спасибо!

[yisandra]

кхым-кхым! в первую очередь я извиняюсь за неполное соответствие заявке.

Мой амарант

Пара: Натаниэль Хоу/Делайла Хоу.
Предупреждения: горизонтальный инцест, гет, АУ-моменты, особенно с хронологией, много подвёрнутых и иначе повреждённых ног. Автор никогда не убивал медведей выстрелом в глаз, и понятия не имеет, как это происходит. Более того, автор ещё и никогда не пытался натянуть лук. И что с того? Пусть обоснуй боится меня!
Рейтинг: PG.
Комментарий: В данном тексте разбежка в возрасте между Натом и Делайлой составляет не более 4 лет, Томас младше Делайлы на два года. Мама-Хоу умерла вскоре после рождения Томаса.
Всё, что вы хотели знать об амаранте

"Коль тебя увезут - не смогу больше жить ни дня,
Если выскочка-рыцарь любовь заберёт у меня!
Я уеду на тысячу лиг, но забыть не смогу
Тёмный траур волос и холодную нежность губ".

Отвечала она: "Не кричит сова на заре,
И нельзя жениться тебе на своей сестре,
Ведь от нас с проклятьем тогда отвернётся родня -
Но ты помни меня, помни меня..."

Анарион "Охота на птиц"

***

1.

Нату четыре года, и он уже прекрасно знает, как проникнуть в помещение, где ему запрещено находиться.

Делайле нет и года. В сущности, ей нет ещё и дня.

Нат смотрит на неё, пытаясь понять, как это может быть - ещё каких-то жалких десять часов назад её не было на свете, а теперь есть, вот же, лежит совершенно настоящая, хотя и похожа больше на красную улитку в тканевом коконе, чем на человека, но она будет дальше расти, и когда-нибудь станет как Нат, может, даже и больше... но всего десять часов назад её не было.

Нат пытается представить, что и с ним когда-то произошло подобное - и не может. Во всём этом есть какая-то головоломная загадка, заковыристый вопрос, на который Нат не знает ответа.

Делайле нет никакого дела до загадок и вопросов. Она занята - спит.
Её мать тоже спит, и Нат очень доволен. До того мама плакала, а отец кричал, а раз мама спит, то ей спокойно и, может быть, она даже не будет расстраиваться, когда проснётся.

Отец очень ругался, потому что жена не родила ему сына. Нату это кажется очень странным, даже обидным, ведь у отца уже есть сын - это он, Нат. Зачем ему ещё? Пусть лучше дочка.

Впрочем, если отец не хочет, чтоб у него родилась дочь, Нат не против. Пусть будет так, что это у Ната родилась сестра.

А отец пусть сам себе второго сына рожает, раз так неймётся.

***

Делайле четыре года, и она знает - что бы ни случилось, старший брат справится с любым её затруднением, и не станет ругать её ни за съеденную пуговицу, ни за украденный из запертых комнат браслет, ни за тайком заведённого под кроватью котёнка.

Он всегда решит так, как будет лучше всего, и поэтому Делайла знает, что во всём может положиться на него.

***

У Делайлы тёплые худые коленки - Натаниэль в полной мере чувствует их коварную остроту, когда сестра пытается его "пришпорить", крича "Но! Но, лошадка!"

Нат ничего не имеет против того, чтобы быть лошадкой, но колени уж больно остры.
- Ещё раз - и я тебя больше не катаю, - предупреждает он.
- Никогда-никогда? - уточняет Делайла деловито.

На самом деле она подвернула ногу вот уже с неделю назад и давно оправилась от этой травмы. Ей просто понравилось кататься, а Нату совсем не трудно - Делайла очень лёгкая.

Ручки-хворостинки вокруг его шеи, вес на спине и плечах - словно надел рюкзак - коленки, шенкелями сжимающие бока...
Девочка заливисто хохочет, и кажется, что так будет всегда.

...Маленький Томас, безуспешно пытавшийся догнать брата с сестрой, сел прямо на землю и горько разревелся.

***

2.

***

Нату четырнадцать, и он отлично знает, как остаться незамеченным, слушая то, что другие вовсе не предназначают для его ушей.

Постепенно он учится не встревать в чужой разговор, как бы ни хотелось, и тихо исчезать, унося полученную информацию и ничем не выдав себя. Очень, очень полезное умение - Нат впервые сообразил это с год назад, случайно услышав привычные сплетни прислуги, на этот раз почему-то коснувшиеся покойной эрлессы.
- А я вот помню, как эрл привёз её, - говорил повар старшей горничной. - И она как-то слишком уж быстро родила ему наследника. Не иначе как уже носила его, когда играли свадьбу.
- Недаром эрл к старшенькому сынку совсем не так относится, как к младшим... - согласно раздалось в ответ. - Ясное дело, кому ж захочется рога носить! Чтоб чужой ребёнок - да ещё старший... да, странно только, что наш эрл это так оставил... он, дай ему Создатель здоровья, не из таких ведь...

Нат замер, забыв дышать. У него было такое чувство, словно с него прилюдно спустили штаны и выпороли при всём честном народе. Причём - непонятно за что.

- Ну так, там отец-то не какой-нибудь печник, ясное дело, - философски заметил повар. - Рога - рогами, и честь - тоже дело хорошее, да только иногда приходится и стерпеть... всяко бывает...

О чём они говорили дальше, Нат не смог бы ответить. Как не смог бы и объяснить, как у него хватило выдержки не ворваться на кухню и не потребовать ответа за мерзкие слова. Вместо того он молча отодвинулся от приоткрытой двери и беззвучно пошёл прочь... потом побежал и остановился только в своей комнате. Где тут же бросился к зеркалу, словно оно могло разрешить все сомнения.
Это всё может быть правдой? Чисто по срокам - да, просто Нат никогда не задумывался... Он поэтому не похож на отца? И поэтому отец всегда им недоволен, что бы Нат ни сделал, что бы ни сказал - всегда это недостаточно хорошо, вплоть до того, что ему ставят в пример малолетнего Кусланда... хорошо хоть, не Тома! Том-то точно - отцов сын, даже с лица похож...

Нат взвыл на одной ноте, не задумываясь, кто может услышать, и что при этом звуке подумает - и со всей дури влепил в стену рядом с зеркалом кулаком. Это помогло. По крайней мере, пропало нестерпимое желание немедленно в кровь подраться с кем-нибудь, всё равно с кем, или побиться об ту же стену головой. Боль иногда прочищает мозги.

...Как ни странно, обошлось даже без перелома.


***

Дивиденды от своей выдержки он получил уже через пару месяцев, когда в пылу ссоры Томас бросил ему в лицо: "А ты... ты вообще ублюдок, все знают, что ты папе не сын!"

Вместо того чтобы выйти из себя или хотя бы опешить, Нат спокойненько взял брата за ухо, отвёл к бочке с дождевой водой, макнул туда трижды, хладнокровно приговаривая, что в следующий раз как у маленького недоноска повернётся язык такое говорить про свою мать, ему этот язык, пожалуй, отрежут за ненадобностью.
- И вообще, - с неприятной улыбкой добавил Нат, отпуская брата. - Мнения сопливых не спрашивали.

Восьмилетний Томас и впрямь имел вполне жалкий вид, когда убегал прочь, размазывая по лицу воду и слёзы.
Естественно, отец был недоволен. Он вообще никогда не бывал доволен Натом.

С некоторых пор Ната это мало трогало. Для Рендона он никогда не будет достаточно хорошим, так что и смысла засматривать папе-эрлу в глаза в поисках одобрения нет никаких. Оно там в любом случае не появится. Придётся самому думать, как бы вырасти достойным своего титула.

Потому что, может Рендон Нату и не отец - но Нат его сын, кто бы что ни говорил по этому поводу.

***

Делайла честно пыталась вышивать, как и следует приличной барышне 10 лет от роду. Получалось у неё плохо, потому что вышивать она совсем не хотела, а хотела одеться в старую одежду Ната, из которой он давно вырос, и поехать с ним на речку, купаться и ловить рыбу.

К сожалению, за вышивание её посадили в наказание, и не было никакой возможности как-то его избежать. Нат же был ей, увы не помощник - в вышивании он смыслил ещё меньше.

Наказание постигло Делайлу исключительно по вине младшего брата. После инцидента с бочкой Томасу хватило ума прибежать к сестре плакаться о злом Нате. Однако, вместо того чтобы посочувствовать пострадавшей стороне и поддержать её хотя бы добрым словом, приличная барышня стукнула пострадавшую сторону книжкой по голове и запретила к себе приближаться. Такое поведение не было расценено эрлом как подобающее.

Так что теперь Нат лежал на ковре у ног сестры, вслух читая Песнь Света с пространными толкованиями священниц, что само по себе было скучным до зевоты занятием, а Делайла, упрямо сжав зубы, тыкала тонкой серебряной иглой в холст.

Возможно, кому-то могло показаться, что старшие дети действительно наказаны, а младший должен чувствовать себя отомщённым. Вот только Томас сидел сейчас один в своей комнате среди игрушек и обиженно трогал пальцами распухшее ухо, а Делайла и Нат вместе смеялись над слишком заумными словами в толкованиях священных текстов, и им было хорошо. Несмотря на вышивку и занудную Песнь Света.

***

[yisandra]

далее

3.

***

- ...Они все очень разные, вот посмотри, есть багряный... вот он... а этот называется печальным, - Делайла увлечённо водила Ната вдоль садовой тропинки, указывая на пышные цветы оттенков красного и пурпурного. С тех пор, как у неё появился собственный угол сада, она стала вести себя так, словно все высаженные по её распоряжению садовниками растения - произведения её собственных рук. - Некоторые совсем неприличной формы, - она тихо хихикнула. - А мне больше всего нравится вот этот. Он называется хвостатым - правда красивый?..

Нат оглядел цветок с длинными, чуть не с его руку, багряными соцветиями, изящно свисающими до земли, и мысленно согласился, что в его форме было бы сложно усмотреть что-то неприличное. Почему-то он совсем не удивился, что Делайле хвостатый амарант пришёлся по душе больше, чем некоторые другие сорта, напоминающие то, что приличной барышне вроде как не положено видеть до первой брачной ночи.

- Амарант - значит "цветок, который никогда не вянет", - важно сообщила Делайла. - И это правда. Он даже зимой сохраняется. Некоторые говорят, - деловито продолжала она. - Что если пить настой из цветов амаранта, можно стать бессмертным... ну, или хотя бы очень долго не стареть. Но я в это не очень верю.
- Почему? - заинтересовался Нат.
- Потому что если бы это было так, все бы его пили, - вздохнула Делайла. - А скорее, те, кто стал бессмертным, позаботились бы, чтобы больше никто об этом способе не знал. Они же не дураки - делиться таким секретом с кем попало!
- Ты у меня умница, - сказал Нат искренне. Ему казалось, что он сам в тринадцать лет как-то не задумывался о вопросах бессмертия. Да и книжками, говоря откровенно, пренебрегал, в отличие от сестры.

- Ага, я умница, конечно, но мне ещё семь страниц "Деяний королей прошлого" на завтра учить, - загрустила Делайла. - А я на речку хочу...
- Не вижу проблемы, - сказал Нат.

Сестра тут же уставилась на него заранее восторженными глазами, и Нат незаметно расправил плечи. Делайла всегда с такой готовностью верила в его волшебную способность придумать выход из любой ситуации... как тут не ощутить себя взрослым, мудрым и почти всесильным?

Через два часа Делайла, обряженная в старые штаны и рубашку Ната, бродила по мелководью по щиколотку в воде с толстым фолиантом в руках и читал вслух. Чужая одежда была ей, конечно же, велика, и оттого ноги, торчащие из высоко подвёрнутых штанин казались ещё тоньше.

- Ты не слушаешь, - без особого упрёка заметила она, в какой-то момент бросив взгляд на брата, расположившегося на берегу в тенёчке.
- Не слушаю, - не стал спорить Нат. К своим семнадцати годам он твёрдо усвоил, что с прекрасным полом лучше во всём соглашаться.

Делайла вышла из воды и села рядом с братом, положив книгу на колени и вытянув по траве длинные худые ноги. С прошлой весны она принялась быстро расти, вытягиваясь, и теперь представляла собой довольно нескладное зрелище. Когда она подходила к зеркалу, то больше не видела в нём милого ребёнка - но и статной женщины с алыми губами и прекрасными локонами, которой ей хотелось бы когда-нибудь стать, в зазеркалье не было тоже. Делайла плохо помнила мать, и равнялась на свою воспитательницу и тех благородных дам, которых уже достаточно повидала среди вассалов и соседей отца. К сожалению, среди них не было красавиц. Зато в романах, которые девочка почитывала тайком, все женщины были очень красивы - и непременно с прекрасными локонами. И алыми губами, куда же без этого.

Никаких соответствующих задатков Делайла за собой не замечала, и это её пугало. Неужели ей суждено вырасти дурнушкой, на которую до смерти никто не посмотрит иначе чем с жалостью или насмешкой? И никто её никогда не полюбит, и придётся ей идти замуж за кого-то, кто прельститься её происхождением и приданным... Такая перспектива девочку ничуть не привлекала, но что поделаешь, если на лице то и дело высыпают красные прыщи, и ступни у тебя широченные, а тонкие волосы никаким волшебством не превратишь в прекрасные локоны?..

- Нат, как ты думаешь, я не стану красивой, да? - спросила Делайла, пристально следя за пальцами своей левой ноги. Голос её звучал грустно, но сдержанно, словно она уже успела смириться со своей участью и приготовиться к принесению обетов Создателю.
- Почему это? - изумился Натаниэль, не ожидавший такого оборота беседы. - Мама была красавицей, и, думаю, ты будешь на неё очень похожа.
- Не ври мне, Нат, - так же печально и смиренно попросила девочка. - Я же не дурочка и не слепая. Посмотри на мои ноги. Они как у цапли, а ступни... они же огромные!
- Да что ты! - засмеялся Нат. - Нормальные ноги. И потом - это всё возрастное. Подрастёшь немного, и всё выровняется. Будто ты не видела мои руки года так четыре назад! Они были похожи на две лопаты - вот такие тощие запястья, и воооот такенные ладони!

Он показал, какие "такенные".
Делайла вздохнула, но не утешилась.
- Никто не полюбит девушку с прыщами, - твёрдо сказала она.
- Глупенькая, - ласково произнёс Натаниэль. - Это у всех бывает, потом проходит. У меня тоже было, и что?
- Для мужчины это не страшно. Мужчина должен быть чуть-чуть красивее медведя, - категорично заявила Делайла.
Нат взвыл от смеха.
- Ладно, договорились, ты - самая ужасная девчонка в мире, но я обещаю, что всё равно всегда буду любить тебя, даже если ты вся покроешься прыщами! - он протянул ей клятвенный мизинец.
Делайла покачала головой, словно осуждая его за мальчишество, но потом всё-таки вздохнула и пожала его мизинец своим.

***

Делайле тринадцать лет, и она совсем недавно почувствовала, что родилась женщиной.

***

[yisandra]

далее

4.

***

- Нат, ну придумай что-нибудь, ну, ты же умный... - уныло попросила Делайла. - Я так не могу, я так скоро помру... Никуда не выйти без охраны и курятника девиц...
- Ну, предполагается, что охрана бережёт твоё здоровье, а курятник - честь...
- Ага - от охраны... Ну Наааат! На тебя вся надежда!
- Отец что сказал?
- А то ты не знаешь! - окончательно пригорюнилась Делайла. - Честное слово, если б я знала, что быть женщиной так плохо, родилась бы мальчишкой!
- Ладно, не плачь! - посмеиваясь, утешил Нат. - И ночью... сильно крепко не засыпай, в общем.

***

С тех пор как Делайле исполнилось честные пятнадцать, она наконец-то перестала выглядеть гадким утёнком, превратившись в очень юную, но вполне ладную девушку, обещающую со временем стать женщиной, воистину достойной взоров. Теперь её положение значительно изменилось. Мало того, что она больше не могла запросто пойти или тем более поехать куда-то одна или с братом, как прежде - ей и заговорить с кем попало не позволялось, ведь "кто попало" мог оказаться авантюристом, мошенником или иным не заслуживающим доверия человеком, юной же дочери эрла подобает, во-первых, общаться с равными, а во-вторых, беречь честь, опасаясь, как бы на эту тонкую и маркую материю не село даже малейшее пятнышко, ведь все знают, что девичья честь, будучи однажды замараны даже и беспочвенными подозрениями, уже никогда не отстирается и в семи щелоках...

Делайлу, вовсе не привыкшую к строгостям, такое признание её проснувшейся женственности ничуть не обрадовало. Кажется, до сих пор эрл предпочитал по большей части просто не замечать её, теперь же вдруг вспомнил, что у него, оказывается, дочь. Он даже позвал Делайлу к себе для серьёзного разговора. Разговор этот начинался с "Дочь, ты становишься взрослой...", продолжался "...это налагает на тебя определённую ответственность, и я больше не могу тебе позволить вести себя, словно невоспитанному ребёнку...", а чем разговор закончился, не знал никто, кроме Ната, к которому сестра побежала прямиком от отца.

- Отец хочет меня выдать замуж! - выпалила он с порога. Плюхнулась на кровать Ната, ссутулилась, спрятала горящие от гнева щёки в ладонях и мрачно уставилась в пол. - За Айдена, представляешь?!
- За Кусланда? - удивился Натаниэль. - Он для тебя не староват?
- Он меня на год старше, - так же мрачно отозвалась Делайла, продолжая изучать ковёр. - Тома отец вообще сватает за Лиссу, у них ещё веселее - 3 года разницы, и не в его пользу. Во имя укрепления дружбы между нашими семьями.
- Разве Айден тебе совсем не нравится? - осторожно уточнил Натаниэль.
- Да какая разница?! - внезапно взвизгнула девушка и со всей силы стукнула кулачком по покрывалу. - Хоть Кусланд, хоть сам король! Я не племенная корова, и не породистая сука, чтоб мне хозяин пару подбирал! Я сама решу, когда и за кого! Сама! Сама, слышишь?!!
- Ну-ка, успокойся, - Нат сел рядом с сестрой и слегка потряс её за напряжённые плечики. - На меня можешь не орать, я-то тебя ни за кого не выдаю. По мне, так хоть вообще не выходи замуж!
- Прости, - Делайла хлюпнула носом и вновь опустила голову, с ненавистью глядя на ковёр.
- Отцу, надеюсь, ты ничего о своих мыслях по этому поводу не сказала?
- Я ему вообще ничего не сказала, - горько выговорила девушка. - Он, по-моему. и не ждал. Вряд ли предполагается, что у меня или Тома могут найтись какие-то мысли, которые шли бы вразрез с его планами. Иногда мне кажется, что он относится к нам просто как к имуществу, чему-то такому, что не имеет собственной воли, и на наши чувства ему свысока плевать...
- Не надо так, - с неожиданной резкостью сказал Натаниэль. - Не нам судить отца.
- Но мы же - его дети! - Делайла упрямо взглянула на брата. Её нос покраснел от плача, и она вовсе не казалась хорошенькой.
- Вот именно, - сухо кивнул Нат. - Он заботится о нас. Как может.

Они замолчали, чувствуя, что продолжение разговора повлечёт за собой нешуточную ссору. Чувство было неприятным и пугающим - прежде они никогда не ссорились всерьёз.

- Я не то хотела сказать, - первой пошла на попятную Делайла. - Я просто хочу сама выбрать себе мужа. Которого буду любить.
- Я понимаю, - с облегчением ухватился за выход из ситуации Нат. - Но так почти никогда не делается. Наши родители тоже женились по сговору.

Делайла уже открыла рот сказать "и посмотри, чем это кончилось для них", но вовремя остановилась, и вместо того произнесла:
- Когда Лисса в последний раз была у нас, мы с ней болтали... ну, ты понимаешь, девичьи разговоры, всё такое... Она рассказала, что ей родители ничего не указывают, говорят, пусть идёт, за кого хочет... И за Айдена тоже сговариваться не будут, тем более, он же не первый наследник... Так что у отца всё равно не выгорит.
- Ну вот и нечего тогда говорить! - обрадовался Нат.

Делайла посмотрела на него взглядом подстреленной лани, и сказала:
- Ты что, издеваешься? Как только отец поймёт, что Кусландам мы с Томом сто раз не сдались, он, во-первых, рассердится, а во-вторых, тут же придумает нам других супругов... таких, что как бы я ещё не заплакала об Айдене... Его я хоть немного знаю, и он парень, в общем, неплохой же, хоть и любит порисоваться иногда...

***

Делайла честно старалась не заснуть, как и обещала, но время шло, ничего не происходило, и в конце концов девочка задремала, пристроившись поверх одеяла. Она была заранее облачена в мужской костюм, который пару месяцев назад принёс ей Нат именно для таких вот внезапных вылазок. Ползать по стенам и скакать верхом в узком приличном платье ужасно неудобно и, пожалуй, чревато травмами.

Хотя прежде она ещё не выбиралась из своей комнаты под покровом ночи через окно - чего не было, того не было...

Её разбудил стук по ставне. Нат сидел на подоконнике. Делайла торопливо сделала ему жест сохранять тишину и кивнула на запертую дверь спальни - в средней комнате спала пара служанок, и совсем ни к чему им слышать подозрительные звуки. Если отец узнает про её отлучку, он, надо думать, вообще запрёт её в самой высокой башне. Если не велит выпороть, невзирая на пол и возраст.
Нат понятливо кивнул и жестом предложил лезть на карниз, после чего скрылся в окне.

- По-моему, нам надо что-то делать с обороной Башни, - шёпотом сказал Нат, когда они оказались за стенами. - Если кто угодно может так просто выбраться оттуда, то и обратно залезть не сложнее... надеюсь. Нам ведь ещё возвращаться.
Делайла начала хихикать от переполнявшего её волнения ирадости - ведь побег удался! - и не могла остановиться.

Ночью вода оказалась куда холоднее, но переменчивый лунный свет - по небу быстро неслись облака, и освещение ежеминутно менялось самым волшебным и захватывающим дух образом - так красиво освещал речную поверхность, что Делайла решила непременно искупаться.
- Ненормальная, - любовно прокомментировал Нат. - Замёрзнешь и схватишь судорогу... Купайся громко, чтобы я понял, когда тебя уже будет пора спасать.
- Ты сам этого хотел, о мой храбрый рыцарь, - вредно сказала Делайла и дурным голосом запела малоприличную песенку, которую подслушала возле караульного помещения.
- О дыхание Создателя! - застонал Нат. Музыкального слуха Делайле от природы совсем не досталось, а вот голосок был звонкий.

***

[yisandra]

далее

***

- Давно сюда не выбирался, - задумчиво произнёс Нат, сидя у самой воды. Делайла плескалась рядом.
Нат жевал травинку, сорванную в темноте. Хотя - темнота была очень и очень относительной: полнолуние.
- Ты всё время в городе пропадаешь, - внезапно отозвалась Делайла. - У тебя там... дама сердца, что ли?
- Ну... сердца - не сердца, но что дама - это уж точно... - протянул Нат размягченно. Покой и тишь, повисшие над рекой, располагали к самому добродушному настроению.
- А кто она? - любопытно спросила Делайла, тут же перестав плескаться, чтобы ненароком не пропустить полезную информацию.
- Вот ещё! Я честный мужчина...
- .. и на ней женишься?
- Не приведи Создатель! Но и обсуждать даму тоже не стану.
- Ну просто расскажи о ней, имя можешь и не называть, мне другое интересно... она красивая?
- Да, - не моргнув глазом, ответил Нат, которому на память пришли обширные, немного начавшие отвисать груди размером с добрые ковриги, а также шерстяной чулок, ловко скатываемый вниз по полной белой икре. Лицо своей "дамы сердца" он, правда, вспомнить бы затруднился.
- Ты её любишь?
- Лайла, как я, по-твоему, должен ответить на такой вопрос? - развеселился Нат. - Скажу "нет" - ты решишь, что я гнусный развратник, скажу "да" - ты тут же попытаешься нас поженить! Знаешь, я лучше мудро промолчу...
- Значит, не любишь, - категорично заключила девочка. Нырнула, вынырнула, громко фыркнула и сказала. - Если бы любил, хотел бы жениться.
- Ох, где моя юная наивность... - вздохнул Нат.
- Ну а как её родители на это смотрят? - непреклонно продолжала расспросы суровая сестра. - Или её муж? Скажи мне правду, Нат - она замужем, да?
- Лайла, - устало вздохнул Натаниэль. - Она вдова. Ей под сорок. У неё две дочки и она живёт отдельно от родителей.
- Оооо! Прости, я не знала! - с жалостью сказала Делайла. - Так она старая, получается? Сорок - это же очень много!
- Кто тебе такую глупость сказал? Вот наш отец - он разве старый?
- Это другое, - уверенно возразила Делайла. - К женщинам время безжалостно, - значительно произнесла она, явно повторяя чьи-то слова.
- Глупышка. Некоторые женщины - как виноградные вина, с возрастом только набирают крепости и... эээ... вкуса.
- Ага, и аромата! - фыркнула Делайла. - Я замёрзла, - объявила она, заплыла за куст, на ветвях которого были развешаны детали её костюма, и вылезла из воды. Начала одеваться. Громко, чтобы Нат услышал, сказала. - Отец тоже часто мотается в город, странно, что вы там нигде не столкнулись. Как думаешь, у него тоже женщина?

Нат сладко потянулся. Он точно знал про женщину отца, и потому сильно сомневался, что может столкнуться с Рендоном в Амарантайне - уж слишком разные социальные статусы у их возлюбленных. Но посвящать юную сестру в такие подробности он не собирался.
- Может, и так, - Нат лениво поднялся с земли и подошёл поближе, чтобы им с Делайлой не приходилось перекрикиваться на весь берег.
- Уверена, ты знаешь больше, чем говоришь, - Делайла шуршала одеждой за кустом и переступала по траве мокрыми ногами, влезая в штаны, которые были её слегка узковаты в бёдрах.
- Даже не проси, ничего не расскажу, это было бы уж совсем ни в какие ворота, - отрезал Нат, делая ещё шаг к кусту. - У отца своя личная жизнь, и это не нашего ума дело.
- Да и пожалуйста, мне не жалко, - глуховато донеслось в ответ - похоже, Делайла наклонилась и шнуровала ботинки. - Мне просто интересно - он-то не вздумает жениться? Мне как-то мачеху совсем не хочется.
- Тебе просто нравится быть первой леди, - поддразнил Натаниэль.
- И это тоже... - не стала спорить девочка. И вдруг громко ойкнула.
Нат непроизвольно качнулся вперёд и бросил взгляд за куст.

...Когда он вспоминал об этом моменте впоследствии, то всегда бывал вынужден признать, что этого никак невозможно было избежать. Он бы всё равно взглянул. Потому что ночью на речном берегу можно ойкать по многим причинам - от коварно острого камешка под ногой, до ядовитой змеи, решившей, что вы ей чем-то угрожаете.

В сущности, ничего такого уж компрометирующего он и не увидел - Делайла за чем-то наклонилась, и взгляду Ната открылась лишь её округло согнутая спина, высвеченная луной в молочную белизну с чернильно очерченным рельефом позвоночника и лопаток.
Ему случалось видеть и больше - раньше, разумеется, когда Делайла была младше - и её нагота никогда не вызывала у Ната абсолютно никаких неподобающих чувств.

Конечно, Натаниэль знал, что сестра успела превратиться в юную девушку, вплотную приблизившуюся к брачному возрасту, однако до сего момента это знание никак не сопрягалось с ощущениями. Делайла всегда была его маленькой сестрёнкой, ребёнком - кем-то, о ком следует заботиться, учить, помогать... не женщиной, к которой можно испытывать то, что обычно испытывают к женщинам - будь то невинное восхищение или телесное желание. Он никогда не мог заставить себя всерьёз воспринимать её как чью-то будущую жену, возлюбленную, мать. Её невольное, неосознанное кокетство, неумелые и бездумные попытки опробовать на нём свои женские чары виделись не более чем забавными и неловкими гримасами пробуждающейся женственности - каковыми они, несомненно, и были.

Осознание поразило его, как коварный удар в спину. Физически чувствуя, как вспыхивает лицо, Нат отвернулся и тихонько отшагнул от куста, прикрыл глаза, продолжая видеть белую спину, трогательные рёбра, нежные девичьи бока - словно застывшую картину на внутренней поверхности век. Картину не просто какого-то голого женского тела - но тела идеального, именно такого, какое Нат хотел бы видеть... к какому хотел бы прикасаться.

...- Кажется я потеряла верхнюю деталь, - трагически произнесла Делайла за кустом.
- Что?.. - неровным голосом произнёс Нат, сглотнув. Ему потребовалось несколько секунд чтобы вообще осмыслить её слова.
- Верхнюю деталь! - с нажимом и явным неодобрением повторила Делайла. - Ну ты что, не знаешь, что женщины под рубашкой носят?! Ладно, найдёт кто-то - порадуется, а я тут в темноте шариться не собираюсь... Давай думать, как домой будем пробираться.

Она появилась из-за куста уже полностью одетая - по крайней мере, нехватки некой детали было не распознать.

- Я всё уже продумал, - быстро беря себя в руки, ответил Нат.
- Я и не сомневалась! - радостно закивала Делайла.

***

Оказавшись в своей комнате, Делайла направилась было к кровати, но внезапно замерла и непроизвольно вскрикнула, тут же закрыв рот рукой.
На её кровати уже кто-то спал.

Делайла, не отрывая взгляда от кровати, зашарила рукой в воздухе, пытаясь найти Ната наощупь. Испугано шепнула:
- Ч-что это?

Нат решительно шагнул вперёд, готовый к схватке с неведомой нечистью, но фигура на кровати уже зашевелилась, села, и оказалась заспанным Томасом.

В дверь спальни постучали, и сонный голос служанки спросил:
- Госпожа Делайла? Всё в порядке? Вы кричали...
- Всё в порядке, Грета, дурной сон приснился, - громко ответила Делайла, в то время как Нат одним прыжком оказался на кровати и зажал рот пытавшемуся что-то сказать Тому. Тот растерянно хлопал глазами и явно не понимал, что происходит, но хотя бы не вырывался.
- Может быть, чаю? - заботливо спросила Грета из-за двери.
- Лучше я постараюсь снова уснуть, - сказала Делайла.
- Спокойных вам снов, - пожелала служанка. Послышались её шаркающие удаляющиеся шаги.

Нат осторожно отпустил Томаса.
- Ты что здесь делаешь? - спросил шёпотом, но с явной угрозой в голосе.

Томас насупился, но ответил так же тихо:
- Вас жду, а что же ещё? Не только вы умеете по стенкам лазать. Я, между прочим, всё про вас знаю. И что вы постоянно утягиваетесь куда-то. Но я - заметь! - никому ничего не сказал, и особенно отцу. Хотя мог! И он наказал бы вас, а не меня!
- Попробовал бы ты рассказать... - начал Нат.
- Я и не хотел! - шёпотом выкрикнул Том.
- Шшшш! - заткнула ему рот Делайла. Несколько секунд все помолчали, прислушиваясь, но за дверью не было заметно никакого движения, так что Делайла отпустила Тома и спросила. - И что ты хочешь?

Том мрачно помялся, потом сказал:
- Я с вами хочу! Я ваш брат, в конце концов - здесь кроме меня ещё кто-то помнит об этом?!

***

Нату девятнадцать, и он отлично знает, как обманчив лунный свет. При нём только кажется, будто видишь всё ясно и чётко. Ровная степь, увиденная в таком свете, на деле может обернуться чередой колдобин и сусличьих нор, а женщина, выбранная под луной, утром запросто окажется на тридцать лет старше и на сорок фунтов тяжелее, чем казалась ночью. И ты не поймёшь, где были твои глаза и чем ты думал, когда выбирал.

Может быть, то, что он увидел - или, вернее, что ему почудилось - там, у реки, не существовало в реальности? Нат исподволь приглядывался к сестре все последующие месяцы, пытаясь понять, где правда, а где - обман зрения, но результаты были неутешительные: чем больше он смотрел, тем больше признаков видел. Словно всё время до того на его глазах была глухая повязка, мешающая увидеть Делайлу такой, какой она была - и продолжала становиться, ведь ей ещё нет и шестнадцати.

Нат смотрел - и всё больше убеждался, что не знает женщины более милой и подходящей лично ему. Будь она хотя бы его кузиной, а ещё лучше - просто соседской дочерью, он не задумываясь лишней минуты сделал бы ей предложение.
Не то чтобы он не мог найти в ней недостатки - просто он знал их все наперечёт с детства и успел так к ним привыкнуть, что принимал как свои собственные.

Нат смотрел - и внутри росло горькое и болезненное чувство. Ребёнка, которого он знал с момента рождения, больше не было. Была привлекательная, сообразительная, весёлая девушка, считавшая его самым близким другом. И эта девушка не могла принадлежать ему как возлюбленная. Не только потому, что она была слишком молода. Это как раз было мелкой и малозначительной проблемой. Беда была совсем в другом: Делайла была его родной сестрой, и исправить этот недостаток не представлялось возможным.

Впервые Нат столкнулся с затруднением, которое не был способен преодолеть. Глядя в будущее, он не видел никакого благоприятного исхода для себя и Делайлы - вместе.

***

[yisandra]

далее

5.

***

К празднику совершеннолетия Делайле шьют прекрасное платье оттенка амарантового пурпура. Это уже полностью "взрослое" женское платье, не содержащее в своём покрое и отделке никакого намёка на то, что его носит подросток, вчерашний ребёнок.

Делайла входит в брачный возраст. На праздник прибывают все вассалы Хоу - и все привозят старших неженатых сыновей, племянников и воспитанников подходящего возраста. Делайла мила и очаровательна, безупречно вежлива с каждым. Отец ею, кажется, доволен. Он одобрительно кивает дочери.

Вечером после успокоительной тёплой ванны, отослав служанок, Делайла плачет и остервенело рвёт расчёской волосы.

Ната нет на её празднике. Накануне он отправляется с отрядом замковой стражи выслеживать банду разбойников, повадившихся шалить на дорогах.

Из всех подарков, полученных на шестнадцатилетие, Делайле по-настоящему нравится только маленький рыжий щенок, которого принёс ей Томас. У него белое пятно вокруг левого глаза. Делайла решает назвать его Пятнышко.

***

Делайле шестнадцать, и она всё чаще думает, что нездорова, хотя это нездоровье не из тех, что может заметить врач.
Но девушка её возраста, если она в порядке, давно должна быть влюблена хоть в кого-нибудь.

Но Делайла ничего не чувствует, когда обаятельные и подходящие ей по социальному положению мужчины деликатно берут ей за руку или говорят комплименты. Точно также её оставляют равнодушной стати и манеры людей более низкого происхождения. Никто из солдат или слуг не вызывает в ней никакого волнения.

На какое-то время Делайла даже начинает подозревать в себе нетрадиционные пристрастия - и, видит Создатель, она обрадовалась бы и им - но нет, гномы, эльфы и женщины ей тоже совсем не интересны.

То есть, конечно, она может оценить всех кандидатов по достоинству. Но мысль о том, чтобы продолжить общение или сократить дистанцию кажется... скучной. С куда большим желанием она поболтала бы с Натом.

Делайла совсем не хочет замуж, потому что ни один человек, который мог бы стать её мужем, ни в чём не может сравниться с Натом в её глазах. Для чего ей жалкая подделка, когда у неё есть оригинал?

Делайла не может влюбиться ни в одного достойного или недостойного, подходящего или нет - потому что она и без того уже влюблена.

***

Делайле шестнадцать, когда она вдруг умолкает посреди фразы и внимательно смотрит в глаза своему старшему брату.

Натаниэлю двадцать, когда с этим взглядом они оба узнают, что их мысли и чувства разделены.

И ни один из них не знает, что же с этим делать.

***

6.

***

В Амарантайне знать любила развлекаться охотой с ловчими птицами. В Хайевере в чести были несколько иные осенние забавы.

Нат успел раз десять проклясть себя за вящий идиотизм - это надо же додуматься, что раз с соколом он был из первых, то и тут тоже всем покажет высокий класс - пока выдёргивал из ножен длинный нож и прикидывал, как бы именно нанести врагу перед смертью максимальный урон.

Может, он бы попытался убежать - да только на одной ноге это трудновато сделать.

Определённо, мысль одолеть в одиночку медведя пришла в голову наследнику Хоу не в самый светлый момент его жизни, и, как теперь было ясно, не несла в себе ничего конструктивного. Стрелы только разозлили огромного зверя, и тот, несомненно, жаждал крови, с копьём же Нат оплошал так, что рассказать стыдно...
Рассказывать, впрочем, не придётся. Разве что после по следам прочтут.

Раздался короткий и грозный звук спускаемой тетивы, и медведь без звука поник наземь. Очень-очень близко от Ната, так что горе-охотничек мог в подробностях рассмотреть косматую шерсть, жёлтые сточенные клыки и торчащую в левом глазу краснооперённую стрелу.

Натаниэль обернулся. Элиссив стояла перед стеной непроходимо сплетшихся вместе кустов. Лук её не был натянут, но она держала его поднятым, и стрела лежала на тетиве, словно девушка в любой момент ожидала нападения.
Надо думать, она не каждый день валила одним выстрелом медведя, но никакой радости на лице Элиссив заметно не было. От неё исходило такое чёткое ощущение угрозы, что Нат предпочёл не окликать её и не шевелиться лишний раз. Почему-то ему сейчас совсем не хотелось, что красивая дочь добрых друзей его отца обратила на него внимание.

Айден вывернулся откуда-то сбоку, на миг остановился рядом с сестрой, оценивая обстановку. Его ладонь успокаивающе скользнула на спину Элиссив, и Нат увидел, как девушка потихоньку начала расслабляться, словно кто-то дал ей команду "вольно" - моргнула, перестала обшаривать окрестности взглядом дозорного, опустила лук...

Близнецы подошли к Натаниэлю, и Элиссив первой спросила:
- Ты как?
- Чуть не сдох, - честно ответил Нат. Кивнул на медведя. - Спасибо.
Девушка мимолётно улыбнулась, как если бы он похвалил её причёску, и встала над ним, зорко оглядываясь, словно ожидала, что вот-вот из-за кустов полезут полчища врагов. Бросила:
- В другой раз будешь умнее.
- Да уж надеюсь... - вздохнул Нат. - Приезжай в Амарантайн, я тебя на соколиную охоту свожу, может подвернётся случай вернуть должок.
Элиссив хмыкнула. Айден обошёл кругом медведя, цокнул языком. потом присел рядом с Натом. Спросил, блестя глазами:
- Испугался?
- Не успел, - сказал Нат.
- С ногой что?
- Вывихнул, наверное.
- Дай гляну...

В лесу слышались быстро приближающиеся голоса и лай - наверное, другие охотники встревожились и решили поискать запропавшую молодёжь.

***

[yisandra]

далее

***

Рендон был не особенно доволен - кажется, он предпочёл бы, чтобы его сын спас кого-нибудь из детей Брайса. За весь день он ни разу не обратился к Нату напрямую, а вечером, на пиру, демонстративно увлёкся беседой с тейрной Элеанорой, не обращая на наследника никакого внимания.

Впрочем, Ната это ничуть не смущало. Он отсел в уголок, откуда открывался обзор получше, и радовался такому удачному вывиху, благодаря которому мог не танцевать, отказывая дамам и девицам под совершенно благовидным предлогом.
Поначалу он неплохо провёл время, болтая с Фергюсом, но потом Ориана, уже изрядно, кстати, беременная, заявила, что утомилась и хочет отдохнуть, и Фергюс ушёл вместе с женой, хотя было очень заметно, что он предпочёл бы остаться и ещё немного выпить.
Нат остался сидеть и мучиться от ревности - Айден увёл танцевать Делайлу, а Томас - Элиссив. Нат знал, что между Айденом и Лайлой ничего нет, да и танцевали они в высшей степени прилично, но его это не утешало. Даже вид забавных и безуспешных попыток Тома полапать Лиссу не улучшал настроения.

Вскоре Томас, заметно хромая, подошёл к старшему брату. Вид у него был одновременно довольный и раздосадованный.
- Вот, - он кивнул на свой сапог - Отдавила мне ногу, вот ведь вредная девчонка. Да как ещё! Умеет... - с невольным уважением произнёс он, хватая ближайший кубок и наполняя его вином. - Теперь будем с тобой вместе хромать.
- Ну, наверное, она не так просто поплясала по твоей ноге, а? - хмыкнул Нат.
- Да уж, не сомневайся! - ухмыльнулся слегка порозовевший Том. - Я не хуже тебя знаю, куда руки тянуть, если что. Задница у неё...
- Специалист, - поддел Нат. - На, заешь свою победу, герой. - И он подвинул брату блюдо с печёными яблоками.

В этот момент к ним подошли Айден и Делайла. Делайла деликатно прихрамывала, Айден вёл её, пытаясь изобразить раскаяние.
- Ай-я-яй, какой я неуклюжий, просто кошмар ходячий! - сказал Кусланд. - Надеюсь, ты не будешь требовать кровной мести за прекрасную ножку твоей сестры, Хоу?
Делайла подморгнула, и Нат понял, что она внаглую подговорила Айдена наступить ей на ногу, чтобы они оба имели формальный повод прекратить танец.
- Ну, будем считать, что Том уже опосредованно отплатил твоей семье за нанесённое оскорбление, - философски пожал плечами Нат.
- Тогда вручаю тебе это сокровище, - Айден подвёл Делайлу к скамье, подождал, пока она усядется и, быстро поклонившись, отчалил.
- Наконец-то можно просто посидеть, - сказала Делайла, слегка прислоняясь плечом к руке Ната. - Вряд ли нас ещё кто-то пригласит.
- Трое хромоногих! - прыснул Том, подавился печёным яблоком и долго кашлял, пока Делайла стучала его по спине.

Нат видел, как близнецы-Кусланд вполголоса обсуждают что-то. Потом Элиссив ткнула брата кулаком в плечо, протянула ему серебряный кубок и начала пробираться к выходу из зала. Айден улыбнулся, медленно допил вино, потом поставил кубок и тоже ушёл.

Невольно Нат подумал о том, что близнецы ведь не так уж похожи, и, если бы случилось так, что они вдруг решили сбежать на край света, чтобы жить там как муж с женой, никто не заподозрил бы их в кровосмешении... Да, было нечто общее в чертах их лиц - но всё же не настолько, чтобы с первого взгляда распознать близкое родство. Элиссив была рыжей и очень белокожей, как многие рыжие, Айден - потемнее во всех отношениях. Пожалуй, если не знать заранее, что они брат и сестра, запросто можно не догадаться...

Только глаза у близнецов были совершенно одинаковые - глаза ледяного Юга, из которых на Ната смотрела холодная голубизна пустых небес над вечной мерзлотой, где кончается обитаемый мир.

***

У Элиссив Кусланд кудри цвета осеннего листа. Она хороша, как бывает хороша лишь женщина в раннем рассвете своей весны, выросшая в любящей семье. У Элиссив приятное свежее лицо, уверенная повадка, гордый взгляд. Она украшение и пира, и тренировочной площадки, а когда начинает говорить, становится видно, что девица-то ещё и неглупа...

Словом, о такой жене можно только мечтать, а Томас, безусловно, идиот. Многие полагают, что Натаниэль окажется в силу возраста посообразительней братца, и убедит отца слегка поменять планы марьяжа.

Нату плевать, кто что говорит или думает. У девушки из его снов волосы тёмные - как у него самого. Этой девушке не нужно быть самой умной или самой красивой, удерживать в состоянии натяжения охотничий лук или танцевать грациознее прочих. Для Натаниэля она и так всегда самая лучшая.

Засыпая, он почти чувствует на плече тяжесть её головы, и ему нет дела, по чьей подушке рассыпаются осенние кудри.

***

7

***

- Так больше не может продолжаться, - говорит Делайла. На её плече лежит длинное багряное соцветие амаранта, на коленях - вышивка. Она вышивает амаранты всех оттенком пурпурного.
- Знаю, - глухо произносит Натаниэль.

Они целуются поспешно, быстро, хотя в этом уголке сада никого нет.

- Но и так тоже нельзя, - с болью в голосе говорит Делайла. - Мы не можем.
- Да. Не можем. Ты моя сестра, и я...
- Молчи.

Вышивка соскальзывает наземь. Ни он, ни она не замечают этого.

- Я не знаю, что делать, - шепчет Делайла. - Придумай что-нибудь, Нат, ты же умный, ты можешь...
- Да.

Нат поднимается со скамейки. У Тома, застывшего за поворотом садовой тропинки круглые растерянные глаза. Нат проходит мимо, не взглянув.

Делайла сидит под багряными соцветиями. Она не видит Тома - и вообще ничего не видит от непролитых слёз.

***

Нату двадцать два, когда он садится на корабль, чтобы уехать навсегда.

- Только пообещай, что будешь помнить, - говорит ему сестра на прощание.
- Никогда тебя не забуду, - отвечает Натаниэль.

Он верит в свои слова. Делайла - его амарант, невянущий, драгоценный цветок его памяти.

***
Правильно засушенный амарант сохраняет форму в течение нескольких месяцев.
Так говорят.

***

Поначалу Нат часто вспоминает её, гадает, как она там, счастлива ли... Через море вести доходят плохо, да и он слишком часто меняет место жительства, чтобы его могли найти письма из дома.

Потом воспоминания становятся более редкими, и Делайла продолжает приходить к нему только в снах.
Во сне никто не мешает им быть вместе, и нет тех сомнений, что мучают в реальности.
Наяву он не думает о возвращении в Ферелден.

Прошло столько лет... наверняка Делайла давно вышла замуж. Может быть, у неё даже дети есть. Появление Ната теперь было бы... неуместным.

***

Естественно, он не остаётся один. Рядом с ним всегда есть какие-о женщины - случайные подруги, возлюбленные... ни одна не задерживается надолго. Все эти женщины по-своему хороши, но у всех есть общий недостаток:
Они - не Делайла Хоу.

Но Нат знает, что всё правильно. Пока он помнит Делалйлу, пока она снится ему - все так, как и должно быть.

***

Так продолжается, пока ни приходит день, когда Нат просыпается, от того, что забыл, как звучит смех Делайлы.

Тогда он понимает - пришло время вернуться домой.

***

КОНЕЦ

[Кротик мой любимый]

*выдохнул*
протрезвею - отпишусь.
нравится. но фитбек - потом

[yisandra]

Imp_ch_r
хорошо, жду.

[Кротик мой любимый]

Знаешь, довольно щекотливое ощущение, когда берешься писать отзыв по тексту, написанному по той же тематике, что и твои. Чувствуя одновременно и ревность от того, что кое-где написано лучше и гордость от совпадений.
Но раз пообещал - придётся выполнять.
Мне нравится этот текст. Нравится за легкость, за светлую печаль, которой пронизан текст. За деликатность исполнения. Если честно, я волновался, когда начинал читать текст. Боялся, что он напрочь запинает и "Ёжиков" и тот, второй - всё-таки, ты пишешь на голову лучше меня. Однако он отличается по тематике - это наиболее гуманный вариант того, что могло получится из этой заявки.
Его не в чем упрекнуть. Он не такой такой сумбурно-ироничный, как "Ёжики", и в нём нет таких демонов и болезненных переживаний, как во втором тексте.

отдельно понравилось, что дан предположение на то, что Натаниэль и Делайла - единоутробные брат и сестра, не родные, это мой почти фканон, не смотря на то, что я обожаю Рендона и считаю, что Натаниэль всё-таки его сын. Персонажи выписаны довольно скупо - Авекининг, скуден на бэк, если быть объективным. Но читаешь

Нат спокойненько взял брата за ухо, отвёл к бочке с дождевой водой, макнул туда трижды, хл

а

" и понимаешь, что так оно вполне могло быть.

Понравились отношения между детьми «

Возможно, кому-то могло показаться, что старшие дети действительно наказаны, а младший должен чувствовать себя отомщённым.

»- у меня не было младших сестёр и братьев, но вот старшие вели себя ровно, как описано

Обсуждение предполагаемой свадьбы - тоже достоверно выписано. Характер Рендона здесь хорошо раскрыт - авторитарный, давящий и на контрасте - взвешенная практичность Ната и Дел. Описание бала, Эллисив и Айдена ... ммм. Эта парочка мне нравится. Я конечно понимаю, что это моё воображение виновато, что на нескольких упоминаниях оно нарисовало мне картинку где рейтинг за гранью добра и разума, но... доктор, откуда у вас такие картинки? точнее, намёки?

[yisandra]

Imp_ch_r

это мой почти фканон

и мой тоже хотя я понимаю, что никаких реальных подтверждений этому в каноне нет.

Я конечно понимаю, что это моё воображение виновато, что на нескольких упоминаниях оно нарисовало мне картинку где рейтинг за гранью добра и разума, но... доктор, откуда у вас такие картинки? точнее, намёки?

ой, поделись, пожалуйста, мне очень интересно. у меня просто тоже есть кой-какие мыслишки, и любопытно, совпадает или нет.

он отличается по тематике - это наиболее гуманный вариант того, что могло получится из этой заявки

я очень долго раскачивалась на этот текст, и когда всё-таки села писать, то сознавала, что есть уже целых два очень разных по характеру исполнения. поэтому передо мной стояла задача написать текст, который как можно меньше был бы похож по настроению на предыдущие. мне хотелось избежать соревнования, не люблю я таких вещей потому что.

вообще, огромное спасибо за подробный отзыв!